Space: сто одна история Сюрреализма - Рим Дик

Плывут по реке две рыбы, закадычные друзья с первых дней икринок. Окунь и карп — часто так бывает, что течением на дне их перемешивает между другими икринками рыб, и они становятся ближе. Выживали они тоже вместе, как только вылупились. Друзья рождались случайным образом, но их связь была судьбоносной. Рыбы садятся в лодку из окаянных водорослей и закидывают крючок с насаженными на него деньгами на обратную сторону реки, чтобы людей словить, и ждут. Долго не ждут, конечно, все знают, что деньги — это самый лучший корм для людей. Мгновение всего и что-то начинает тянуть, жадно дёргать и пытаться вытащить, да с такой силой, что кажется их там не один, а несколько десятков человек. Не съешь утром початок кукурузы, то рыбе не хватило бы сил. Можно сказать, людям помогал буйвол вытаскивать деньги из реки, но вырвался буйвол и убежал.

Окунь быстро поднимает спиннинг вверх и начинает скручивать леску и пред ним на крючке восседает жирный и сочный человек. Его руки набиты деньгами, он сжимает бумажки в объятьях и даже не глазом, ни мозгами, вообще никак и ничем не планирует отпускать свою добычу. Была бы здесь бабушка окунь, она показала бы ему, ударила бы лопатой по голове и отстегнула с крючка эти уродливые человеческие пальцы. Однако, увы. Человек шипит и извивается, словно контуженная змея, размахивая руками, и пытается отпугнуть рыб от себя. Глаза горят жадностью, злостью и радостью одновременно. Затем человек набивает одной свободной рукой рот деньгами, запихивая, как можно глубже, а другим пытается вырваться с крючка, подтягиваясь на нём. Но без денег ему не куда деться. Не хочет человек расставаться с такой лёгкой наживой. Вот окаянный! Да таких рыбы насаживали на длинную палку за зад и вывешивали над рекой, чтобы высушить, а потом убирали в холодильник, чтобы места меньше занимала! Но откуда знать тому человеку? Ай, махнули мы на него рукой, давайте понаблюдаем.

Рыбы знают, что вода для людей — это смертельно, и поговорку «жадность погубит человека», как раз придумали рыбы для таких случаев. Окунь вытаскивает человека на берег, тот прыгает и крутится разбрасывая мокрый песок из водорослей, грязи и скелетов почивших до него людей. Карп и окунь слезают с лодки и пытаются отцепить крючок из рук человека, но толстяк не подпускает их к себе. Существо шипит, дерётся, пытается укусить, материться и задыхается, но удерживает крючок, словно крючок сшили вместе с ним ещё с завода производителя, и продавался он вот в таком виде, в комплекте с человеком. Да ни в одном глазу даже! Если и в глаз дать не отпустит!

— Жирный какой, жадный, наверное какой-нибудь начальник! Обрубай ему руки! — кричит карп, — быстрее, пока не оборвал леску и не выплыл на сушу!

Карп достаёт из лодки топор и размахивается, да так сильно, что от силы, что создало вихрь, его откидывает назад и он исчезает за холмом, потом, минут через сорок приплывает обратно, и вытерев пот со лба от усталости, снова размахивается. Окунь понимает, что одной силы тут не хватит и придерживает карпа за спину. Одним медленным ударом отрубить руку человеку не получается, и существо начинает задыхаться и кричать на каком-то непонятным для рыб языке. С одной стороны человек должен был уже умереть давно от нехватки воздуха, но этот жирный человек был хитрее остальных, и каждый раз, когда он открывал рот и вода пузырилась, он резким движением головы, вытягивал шею и глотал пузырьки и продлевал себе жизнь, вновь сглатывая кислород. Поговаривают рыбы между собой, что у людей к лёгких сидят пару крохотных людей, которые накачивают насосом воздух из воды.

Такой ярости окунь и крап не видели никогда, и человек оборвав леску вырывается на свободу, и уплывает вверх, сглатывает воздух, но, к удивлению, заплывает к рыбам обратно и хватает одного из них за горло и начинает душить, а второй всячески пытается навредить жирному человеку и помешать убить друга, да вот только силёнок ему не хватает.

Тогда, рыбы, что паслись неподалёку и ловили своих людей на другие менее популярные наживки, к примеру, спиннеры и кнопочный телефон, фасоль и на банановую кожуру, приплывают к рыбам на помощь. Благо, один из них был хищником каких ещё стоит поискать в друзьях некоторых рыб, и откусывает руку человеку — кровь струится и окрашивает реку в красно-алую смесь толи кисели, толи пищевого красителя, и тот отпускает рыбу. Окунь делает вдох и начинает томно, медленно дышать, словно только что из него вылупились несколько икринок. На всякий случай он обернулся посмотреть на это.

— Слава киту, — вытер пот со лба и выдохнул. Кит покрылся краснотой и засмущался. У человека выросла рука.

Затем приплыли и другие рыбы, и вместо с ними была и акула, она вытащила из-за пазухи железную клетку из тонких прутьев, и ударом хвоста загнала человека внутрь. Существо зарычало и попыталось отгрызть железки, и из набитого пуза даже вылетели несколько банкнот и просочившись через прутья уплыла прочь. Тянулся за ними человек, тянулся, да так и не дотянулся, электрический угорь ударил того током и человек всплыл над клеткой.

— Смотрите на него, какой опасный экземпляр нам попался!

Акула связала узел из водорослей на клетке и запрокинула его на себя и уплыла с человеком, а за ним следовали другие рыбы.

— Будет чем поделиться с общественностью! Редкий совсем экземпляр!

Рыбы звоном рога быка позвали из глубин какое-то существо, и сказали, что человек должен жить и дышать, и то существо налипло на нос человека и начало пукать и вырабатывать кислород. Оно выделяло кислород поглатывая углекислый газ и солнечный свет под водой. Вероятно человек подумал, что это хорошее решение для него, чтобы не потерять накопленные в пузе деньги, и не стал сопротивляться и наконец-то ощутил вкус к жизни — задышал полной грудью. Кислород пах креветками и илом.

Акула и стая рыб вошли в стоящий камень, в какую-то пещеру, только без потолка и опустили клетку на землю. Из-за маленьких камней, что стояли повыше всех остальных, появились головы осьминогов и кальмаров. Они что-то бубнили и плевались чернилами, и воду окрасило в подводный туман. Рыбы кашляли и размахивали плавниками, и когда чернила рассеялись, они начали разговор, измазанные в чернила.

— Этот человек должен участвовать в